В течение 22 апреля Центральная группа
наших войск продолжала вести наступательные бои на Дрезденском и
Берлинском направлениях. На берлинском направлении наши войска взяли в
плен более 13 000 немецких солдат и офицеров и захватили следующие
трофеи: самолетов - 60, танков и самоходных орудий - свыше 100, полевых
орудий - более 500. В воздушных боях и огнем зенитной артиллерии сбит 61
самолет противника.
Светенко: В сводке в этот день, несмотря
на успешный ход наступления, не были указаны названия взятых населенных
мест. Собственно, кроме Берлина, брать Центральной группе наших войск
было уже нечего. Впору было перечислять названия улиц и переулков, за
каждый из которых шли тогда кровопролитные бои.
И столь же ожесточенно сражались в небе
над Берлином наши летчики. Конечно, советская авиация численно
преобладала. В трех воздушных армиях, приданных войскам Первого
Белорусского и Первого Украинского фронтов в начале Берлинской операции
было 6 706 боевых самолетов. У противника 1950. Однако кое в чем немцы
превосходили, причем не только нас, но и наших союзников. В конце войны
на вооружение Люфтваффе стали поступать машины нового поколения -
реактивные. Они существенно превосходили и советские, и
англо-американские самолеты в скорости. Однако выяснилось, что и этих
монстров можно сбивать. Первым реактивный немецкий истребитель сбил
легендарный асс Иван Кожедуб 15 февраля 45 над Одером. Это был
Мессершмитт-262. При этом Кожедуб пилотировал не самый наш быстроходный
истребитель - Ла-5, конструкции Лавочкина. Помогли ведомые, которые
загнали "мессер" в ловушку, прямо под пулеметы своего командира.
Но самая удивительная победа -
удивительная потому, что одержана была вопреки всем техническим
параметрам - на счету другого летчика, майора Ворожейкина. Вот как
описывал этот бой сам Арсений Васильевич: "Подо мной необычно быстро
проскользил какой-то самолет. Четыре спаренных двигателя и ракета под
брюхом. О таком приходилось только слышать. Самолет-призрак "Арадо-234".
Истребитель-бомбардировщик в одном лице. Скорость такой машины около
900 километров. Последняя новинка гитлеровской военной техники. Хотя я и
летел на самом лучшем нашем "Яке", но он уступал в скорости километров
двести. Ну, думаю - пишет Ворожейкин - сейчас он поднимет нос и снимет
меня. Но немец стал уходить. Бросаю машину вперед. Еще. Еще. В глазах
темнеет от перегрузки. Вдруг удар по голове. Взрыв? Нет. От запредельной
скорости с моей машины сорвало стеклянный фонарь. Ветер бьет в лицо. Но
самолет на ходу. Беру врага в прицел. Трассирующий шнур в последний
момент догнал уходящего противника. Из "Арадо" брызнули искры, повалил
густой дым, и он скрылся в густой берлинской гари."
|
